- Кофе пахнет, - объявил он. - Хочу кофе.
Я спорить не стала, достала из буфета ещё одну чашку и поставила на стол. Налила кофе. И продолжала молчать, совершенно не собираясь расспрашивать нежданного гостя, что ему от меня надобно. Но мысль о том, что Ленка права, приятно будоражила. Он ко мне приехал? Из-за меня? Ради меня?!
- Ты, правда, был в больнице? - не выдержала я первой.
- У меня болела десна.
- И всё?
Сашка хмыкнул, на кофе подул, потом сделал глоток. Прищурился, как кот.
- Я уже не хромаю. Тебе повезло.
- Это тебе повезло.
- Ну, это без сомнения.
Я продолжала стоять и разглядывать его. В душе томление, в голове ветер из смущающих мыслей, и, вообще, я в догадках терялась, а этот гад продолжал молчать и маленькими глотками попивать мой кофе. Но кофе я хорошо варю, это правда. Сашка на диванчике в углу развалился, потёр ладонью грудь, а я поймала себя на том, что не отрываю взгляда от его руки. Кинуло в жар, и я в смущении кашлянула и поспешила отвернуться.
- Что с твоим собеседованием? - поинтересовался он.
- Ничего. Я на него опоздала.
- Думаю, я могу помочь тебе.
- В смысле?
- Встретиться кое с кем. Чтобы тебя выслушали. Если тебе это нужно, конечно.
Я быстро кивнула.
- Нужно. А с кем?
- Васька уже три дня в городе. Она, конечно, не решает, но повлиять может.
- Опять Васька...
Сашка, вроде бы удивленно, моргнул.
- А куда без неё? Советую тебе воспользоваться этой возможностью. Насколько я знаю, они с Завьяловым уже к пятнице вернутся в Москву.
Я руку в бок упёрла, хмуро Сашку разглядывая.
- Кто она такая?
Он чуть кофе не поперхнулся, уставился на меня, как на безумную.
- Васька? Тань, ты что? Василиса Филин. - Сашка даже руками развёл.
Я же удивилась совсем другому.
- Ты знаешь Филинов? Вот прямо лично с ними знаком?
- Ну, - кивнул он.
- Откуда?
- Откуда люди бывают знакомы? Дела, общие знакомые, друзья, в конце концов.
- А у тебя какой случай?
- Наверное, все.
- Неплохо ты устроился.
- Тань, прекрати смотреть на меня, как на засланного казачка. Я приехал предложить тебе помощь. Она ведь тебе нужна? Или ты сама справишься?
Я сомневалась. Был большой соблазн согласиться и помощь Сашкину принять, вот только гордость протестовала. При этом я понимала, что в данном случае от моей гордости никакого толка, без его помощи я не справлюсь. Я никого важного в городе не знаю.
В конце концов, кивнула, правда, постаралась сделать это сдержанно, без особой радости. Нечего давать Сашке лишний козырь.
- Нужна, - согласилась я. - Если тебе не трудно и... это никак тебя не затруднит... то я воспользуюсь твоим предложением.
Он наблюдал за мной со скрытой усмешкой. Понимал, что я выдавливаю из себя вежливые слова, и смеялся над этим.
- Это мне ничего не будет стоить, - заверил Сашка в итоге. - Правда, правда. Да и тебе, кстати, тоже, так что не переживай.
Я грозно сдвинула брови.
- Я и не переживаю.
Сашка всё-таки ухмыльнулся.
- Я рад. Приезжай завтра ко мне, часов в восемь...
- Утра? - уточнила я.
- Зачем утра? Вечера.
Я всерьёз удивилась.
- С какой стати я поеду к тебе на ночь глядя?
Сашка вздохнул, из последних сил сохраняя спокойствие.
- Васька с Генкой завтра будут у меня, вот и поговоришь. Что ты напряглась-то?
- Ты не врёшь мне?
- Да что же это такое? - Сашка с дивана поднялся. - Соберутся только свои, так что не переживай. Приедешь, поговоришь... выпьешь, с людьми пообщаешься. Ты сейчас смотришь на меня так, будто я тебя в стриптиз-бар зову.
- От тебя чего угодно можно ожидать.
- Ты ко мне несправедлива, и я не понимаю, откуда это взялось.
- Из твоих поступков, Саша.
- Смею напомнить, что это ты меня покалечила! А я проявляю добрую волю. Но благодарности никакой.
Я поджала губы, сдерживая едкие слова. Смотрела на Сашку с сомнением, щурилась, после чего предложила ещё кофе, и даже бутерброд.
- Вот это другое дело! - обрадовался он и присел за кухонный стол. - А яичницу можно?
Я заставила себя смолчать и достала сковороду.
Но главный сюрприз ждал меня впереди. Я не особо выспрашивала Сашку о его жизни, решив, что чем меньше знаю, тем проще мне будет потом, когда мы всё-таки распрощаемся раз и навсегда, так как я совершенно не собиралась сводить с ним близкое знакомство. И собираясь на следующий день к нему в гости, долго раздумывала, что мне надеть, чтобы выглядеть независимой и уверенной. Подозревала, что познакомлюсь в этот вечер с его девушкой, а, возможно, и не одной, и настраивала себя не принимать всё близко к сердцу. Мне нужно быть благодарной за то, что судьба даёт мне ещё одну возможность, пусть и с подачи этого самодовольного бабника, который, как мне кажется, до сих пор не воспринимает меня всерьёз. Но даже если его "добрая воля" не что иное, как жалость, то мне придётся проглотить эту горькую пилюлю, и выжать максимум выгоды для себя. А уже потом я буду вспоминать о Сашке, ругать себя, жалеть, с опозданием переживать смущение или что там со мной ещё приключится. На данный момент, главная задача - заинтересовать предполагаемого работодателя. Или его дочь. Не так важно.
Когда я приехала, и Сашка вышел мне навстречу, мы с ним выглядели одинаково обалдевшими. Он удивился тому, что я явилась с тубусом, как на настоящее собеседование, а я тому, что таксист высадил меня из автомобиля у кованых ворот, от которых тянулся глухой забор, огораживающий немаленький, как я подозревала, участок, в одном из самых солидных коттеджных посёлков в нашем пригороде. Нажав кнопку звонка, я покрутила головой, оглядывая улицу, но кроме бесконечных заборов, ничего не увидела. Только шелест крон деревьев был слышен из огороженных садов. Если честно, стало немного жутко. Ни души, ни деревца, даже собаки не бегают, хотя это, как бы, сельская улица. А тут только заборы и заборы, а жизнь - она где-то там, за этими стенами. Наконец, раздался сигнал домофона, я толкнула тяжёлую дверь и оказалась во дворе дома. Пока ждала снаружи, успела прийти к выводу, что меня пригласили в дом Филинов: все ведь знают, что они первыми облюбовали этот посёлок, но на веранде двухэтажного дома появился Сашка, странно растрёпанный, босой и в мятой футболке. Такое чувство, что я его с постели подняла. Я даже на часы быстрый взгляд кинула, но приехала я вовремя, тут не придраться. Но чувствовалось, чувствовалось, что он здесь дома, а не в гостях. Остановился, привалившись плечом к стене, и улыбался, глядя на меня. Потом брови вздёрнул, заметив тубус в моих руках.